Кудрат Эргашев - Позывные — «02»
— Я все понял, Лева. Сделаем как надо. Выздоравливай, — он дотронулся до руки Танича. — Ребята большущий привет тебе передают.
Из больницы Туйчиев поехал в трамвайно-троллейбусный трест, зашел в отдел кадров.
По приметам, сообщенным Таничем, начальник отдела, полная женщина с большими усталыми глазами, сразу же поняла, что речь идет о контролере Есипове, и протянула Туйчиеву его личное дело.
— Один из лучших наших работников. Шестнадцать лет на линии, — пояснила она.
Минут через сорок в маленькую комнату, в которой разместился Туйчиев, вошли двое мужчин. В одном из них без труда угадывался Есипов. Он радостно улыбнулся и подошел к следователю, протягивая ему руку.
— А где ваш товарищ? — спросил контролер…
— Наверное, скоро подойдет, — успокоил его Арслан.
— Простите, — сказал второй мужчина. — Я председатель месткома Гафуров. Сотрудников сейчас собирать или позже?
«Что за чертовщина? — удивился Арслан. — Какой-то спектакль», — но ничем не выдал своего удивления.
— Со сбором пока подождем, — ответил он.
Гафуров извинился и вышел.
Туйчиев смотрел на сияющего, как начищенный пятак, Есипова, потирая подбородок.
— Расскажите, пожалуйста, что произошло позавчера вечером в трамвае? — попросил он.
— Охотно. Я помог задержать преступника. Правда, он вырвался и пытался убежать, но его поймали.
— А поподробнее можно?
— Значит, так. Я вошел с передней площадки, там стоял сотрудник милиции.
— Кто?
— Ваш сотрудник, он был в штатском, стоял ко мне вполоборота и смотрел в зеркало, которое в кабине вожатого: ему оттуда весь вагон виден. — Есипов понимающе хмыкнул. — Уголовный розыск, говорит, не поворачивайтесь. Видите, на задней площадке парня в кожаной куртке, газету читает? Это опасный преступник. Попытайтесь задержать. У него билета нет. А мы подоспеем. Ну, я и попытался, — контролер кашлянул и, скривившись, потрогал шею. — Болит ужасно, всю ночь не спал.
— Откуда вам известно, что его поймали?
— А как же, — удивился Есипов, — он мне сам сказал.
— Кто он?
— Ну, сотрудник ваш. Встретил я его вчера часов в восемь вечера, совершенно случайно, у дома свояка, — объяснил Есипов. — Он еще меня не заметил, так я окликнул его. Обрадовался: спасибо, говорит, помогли вы нам очень. Приедем завтра к вам на работу, соберем всех и поблагодарим от лица службы.
— Где живет ваш свояк?
— На улице Ломоносова. А что? — забеспокоился контролер.
Туйчиеву вдруг стало смешно. Он представил себе, как самбист-разрядник Танич бросил через бедро Есипова, как тот ворочался ночью, держась за шею, а утром пришел на работу уверенный, что его будут чествовать. Чествовать за то, что он помешал лейтенанту милиции Таничу задержать преступника! Впрочем, улица Ломоносова — это уже кое-что. Если возьмем там Самохина, то можно и поблагодарить. От лица службы.
* * *Когда они подъехали вечером к дому Туйчиева, Николай предложил:
— А что, если завтра махнуть в горы? На лоно природы.
— Какие горы?! — замахал руками Арслан. — Вечно ты со своими экспериментами лезешь. Я выспаться хочу в выходной.
В половине восьмого утра в квартире Туйчиевых раздался звонок.
К телефону подошла Рано.
— Рано, доброе утро! Глава семьи еще спит?
— Здравствуй, Коля. Что-нибудь случилось?
— Да. Вы едете в горы, — весело зазвучал голос Соснина. — Разве ты не знаешь? Играй подъем, через пятнадцать минут мы со Светой будем у вас.
— В горы? Сейчас? — удивилась Рано. — Первый раз слышу.
Но Николай уже положил трубку.
При слове «горы» Шухрат молниеносно спрыгнул с кровати и подбежал к матери.
— Мам! Я с вами, я с вами, — жалобно заныл он.
— Подожди, — строго сказала она и пошла будить мужа. — Вставай, Арслан. Ты, оказывается, обещал Коле, что мы поедем сегодня в горы. А мне ничего не сказал.
Арслан открыл глаза: «Ну и тип этот Соснин. Сделал вид, что не слышал, как я отказался вчера вечером».
Через час старенький «Запорожец» Соснина с уложенными на багажнике лыжами мчался по загородной трассе. Когда они вышли из машины, их со всех сторон окружил морозный солнечный мир. Справа открылась величественная панорама белых гор, вершины которых уходили в синее небо. Прогретый солнцем морозный воздух слегка пощипывал щеки. Здесь, в излюбленном месте отдыха горожан, было шумно и многолюдно.
— Смотрите, какая прелесть! — воскликнула Светлана.
— А я еще не хотел ехать, — вздохнул Николай, помогая девушке закрепить лыжи. — Спасибо Арслану.
Все засмеялись, а Туйчиев бросил в него снежок.
Вскоре они разделились: Соснин с Рано — более опытные лыжники — поехали по подвесной дороге вверх. Арслан, Светлана и Шухрат остались внизу.
Светлана в кокетливой шапочке, щегольского покроя куртке, из открытого ворота которой выглядывал шарф, была хороша.
«Что-то затягивается у них со свадьбой на неопределенный срок», — думал Арслан, глядя на раскрасневшуюся девушку.
— Не отставай, сынок, — крикнул он увязшему в снегу Шухрату и спросил: — Как дела, Света? Давно я тебя не видел.
— Спасибо, Арслан Курбанович, хорошо.
— На всех фронтах хорошо? — многозначительно уточнил Туйчиев.
— Смотрите, вот они! — вскрикнула девушка, не отвечая на вопрос, и показала заиндевевшей варежкой вверх.
Арслан поднял голову: левее их, с крутогора, на бешеной скорости пронесся Соснин, а вслед за ним Рано.
— Во дают! — восторженно закричал Шухрат и помахал рукой.
Мастерски затормозив на полном ходу, Соснин взметнул белое облачко снега и стал ждать Рано.
Когда все собрались вместе, Арслан с Николаем, пообещав вскоре вернуться, медленно пошли на лыжах по равнине.
— А что, неплохо! — довольно проговорил Туйчиев, отталкиваясь палками.
— То-то! — отозвался Соснин. — А еще сопротивлялся. Это из-за извечного духа противоречия, переполняющего тебя. Как с Самохиным.
— Дух противоречия? — переспросил Арслан и сразу стал серьезным. — Хорошо, тогда давай по порядку. Если допустить, что Бражников говорит правду, то получается следующая картина: грабитель, совершив преступление, уехал. Затем он меняет покрышки на машине. Бражников похищает их и ставит на свою машину, навлекая тем самым на себя подозрение в совершении преступления. — Арслан остановился, набрал пригоршню снега, лизнул его.
Туйчиев и Соснин исходили из того, что, поскольку никто из водителей автобазы не заявил о похищении у него покрышек, это говорило в пользу Бражникова. В самом деле, дефицитные покрышки не могли просто валяться на территории автобазы и, следовательно, кому-то принадлежали. Но поскольку кража этих покрышек Бражниковым никого не обеспокоила, оставалось предположить, что их владельцу было невыгодно заявлять о случившемся, а это, в свою очередь, могло свидетельствовать о том, что они принадлежали преступнику. Более того, кража покрышек вполне устраивала преступника, ибо уводила следствие по ложному пути.
— Стало быть, ты утверждаешь, что Самохин причастен не только к ограблению, но и к взрыву? — наступал на Туйчиева Соснин и в ожидании ответа нетерпеливо забарабанил пальцами по палке.
— Не утверждаю, а не исключаю, — поправил его, Арслан.
— Как же не утверждаешь, если вчера говорил, что как только найдем Самохина, все встанет на свои места. Говорил ты так или нет? — настойчиво требовал Соснин.
— Ну, говорил, говорил, — отмахнулся Арслан. — Сам посуди. 13 января некто передает «подарок» для Калетдиновой, «подарок», несущий смерть. Но в силу обстоятельств, не зависящих от дарителя, цель не достигнута, и тогда на Калетдинову совершается нападение. Я устал, давай постоим.
— Чтобы ограбить? — уточнил Николай и остановился.
— Пожалуй, точнее было бы — убрать, — поправил Туйчиев. — Сила удара, нанесенного ей по голове, да и то, что ее оставили в кустах в стороне от дороги в надежде, что ей никто в скором времени не окажет помощь, говорит как раз за то, что ее хотели убить, а не ограбить. — Арслан подумал с минуту: — А вещи были взяты, чтобы навести на мысль об ограблении. Там сказать, на всякий пожарный, если ее быстро найдут. Кстати, то, что потерпевшую так быстро обнаружили, просто случай.
— А то, что она села именно в кабину самосвала Самохина, разве не случай? — спросил Соснин и тут же, не ожидая ответа, добавил: — Они не знакомы друг с другом! Вот ведь что главное, — в голосе Соснина послышались торжествующие нотки, этот довод представился ему наиболее убедительным опровержением мнения Туйчиева.
— Почему? — нисколько не обескуражившись, спросил Арслан.
— Да потому, что иначе она бы ни за что не села к нему в машину. — Видя, что это не убедило Арслана, Соснин стал объяснять: — Если Самохин является тем лицом, кто заинтересован в гибели Калетдиновой, то они не могут быть незнакомы, иначе откуда у него появляется подобное намерение. Ну, а если они знакомы…
